
chikago73- 9 мая, 2013
В сто, не помню какой, раз перечитываю Довлатова. Электронные книги это чудо. Могу выбрать книгу по настроению и не только когда прочитал предыдущую, а в любой момент. Могу читать с Красногвардейской до Тверской, скажем Дж.Мартина, а после пересадки Довлатова, с Чеховской до Алтуфьево. А с новыми авторами, для меня новыми, вообще прелесть. Начинаю читать, не нравится, открываю следующего, и так пока не найду то что хочется. Отвлекаюсь..
Так вот когда читаю своих любимых писателей, мне ужасно хочется стать писателем. Кажется, что возьми я ручку и мне есть что сказать, и даже есть как. Пару раз пытался брать ручку в метро, но писать в метро не удобно, то что написал в метро с трудом сам могу разобрать. Если запись всё таки поддалась расшифровке, оказывается, что написано совсем не то что хотел сказать, и совсем не так… Бешусь и потом долго ничего не пишу.
Зато мне всегда удавалось выпивать под стать героям «настольных» книг. Пожалуй, только Ерофеева я не смог впитать в должном объеме, может по этому «Москва-Петушки» не так часто мной востребована как «Фиеста» Хемингуэя. Это всё из-за моей неспособности похмеляться. У Ерофеева персонажи начинают своё существование с похмелья, потом уже пьют безбожно, у Хемингуэя всегда пьют, но ни у кого нету похмелья, все просто не доводят себя до состояния абсолютной трезвости.
К чему это я всё? А к тому, что в последнее время, не знаю год, два или даже три, читая "пьющих" писателей, я заметил отсутствие непреодолимого желания составить компанию героям их книг. То есть желание есть, но оно вполне преодолимо, без особых усилий. Самое странное, что даже решив поддаться искушению, и уже представляя вкус виски, заходишь в квартиру и начисто забываешь о том что хотел вроде как… Это всё возраст. Возраст не в плане здоровья, а в плане рассудка. В юности я не загоняясь читал Дюму дома и параллельно выпивал по две-три бутылки вина, если повезет, грузинского, представляя что пью бургундское или ещё какое-то из Франции тех времен. Сочинял стихи и писал песни.
В более зрелом возрасте я пил водку, из горла, в электричке, по дороге на питомник, на питомнике пили «Ркацители» смешанное в трехлитровой банке с «Кагором» или спирт разбавленный раствором глюкозы, ну и самогон конечно. По дороге с питомника, я не пил, так как было нечего, а вот дома уже заливался вермутом. Моими кумирами стали Довлатов и Ерофеев. Я продолжал писать песни и мучить гитару.
В промежутке между работой на питомнике и в ресторане я чуть не стал пивным алкоголиком, пиво пил каждый день с самого утра и до конца дня. Выпивал по 6-8 литров каждый день. В этот период читал какую-то ахинею, новую пост советскую литературу, даже не могу вспомнить ни авторов ни названий книг. Творчество мое было соответствующим, и его я не запомнил.
Начав работать в ресторане, я перешел на благородные напитки, ром, виски, текиллу, хорошие вина Франции, Италии и Чили, шампанского мог выпить до 6ти бутылок за вечер, только брют, никакой полусладкой пошлости. Я стал зачитываться Хемингуэем и Ремарком. Правда в этот период мне и в голову не приходило что-то писать. Гитара пылилась в темной комнате уже несколько лет.
Сейчас я неплохо разбираюсь в винах, могу на вкус отличить бурбон от скотча, а некоторые сорта скотча друг от друга. Водку пью с удовольствием, под правильную закуску или под настроение. Пиво в жарких странах или летом на рыбалке… Только вот теперь, прежде чем выпить я тщательно анализирую своё желание, сопоставляю плюсы и минусы, настроение и качество напитков или компанию, и чаще всего прихожу к выводу, что не так уж мне и хочется пить. Я знаю что будет когда я выпью, а самое главное я знаю что будет когда протрезвею и грядущее похмелье перевешивает чашу весов на которой находиться эйфория от выпитого.Перефразируя Ерофеева, рассудок побеждает сердечное влечение. Наверное по этому у меня не получается ничего написать. Ведь все мои любимые писатели были людьми безрассудными, они жили чувствами, а чувства свои обостряли пороками. Их одинаково вдохновляли похмелье и эйфория, любовь и ненависть, и страдание от перехода этих чувств, а разум помогал только правильно составить слова и не потерять сюжетную линию…
Сейчас мне больше всего хочется что-то написать и меньше всего получается. Это своеобразная творческая кастрация. Желание остаётся, возможность тоже и даже если этим заняться, ничего не родится…